Исторические карты Петербурга характерны тем, что они редко являются чисто фиксационными, отражающими то, что существовало на текущий момент времени. Почти всегда в них присутствовал перспективный элемент – то, что только задумывалось, планировалось, проектировалось. Они словно иллюстрации к альтернативной истории – как мог бы выглядеть город, если бы он стал развиваться не так, а иначе.
В этой записи я решил собрать некоторые интересные «планы планов», которые и предлагаю поразглядывать во всех деталях. Тем более что старинная картография сама по себе очень красива.
Первое время после основания города Пётр не мог уделять ему достаточного личного внимания. По его собственному проекту были заложены только крепость и Адмиралтейство. Вокруг этих двух центров начала складываться стихийная застройка – Морская, Немецкая, Татарская и другие слободы. Чёткий план строительства отсутствовал, и ранний Петербург представлял собой типичный средневековый посад с кривыми немощёными улочками и одноэтажными деревянными домами.
Ко времени перелома в Северной войне и официального перенесения столицы на берега Невы, Петр столкнулся с проблемой. Его взгляду предстал уже сложившийся населённый пункт с 8 тысячами жителей и с такой застройкой, которая совершенно не соответствовала его понятию регулярного города.
Вопреки распространённому мнению Васильевский остров далек не сразу был определён в качестве будущего центра города. Более того, в 1712 году у Петра возникла идея устроить основную часть города на острове Котлин и только постоянные угрозы шведского флота заставили его изменить это довольно странное решение.
Затем переселенцам стали нарезать участки на Городской и Адмиралтейской сторонах, а позднее на Московской и Выборгской сторонах, которые были более высокими и сухими. И только в 1715 году царь вероломно отобрал у Меншикова подаренный восьмью годами ранее Васильевский и окончательно определился с местом.
К этому времени и относится первый проект планировки города, составленный Доменико Трезини. Тогда же были введены градостроительные нормативы, обязывавшие прокладывать улицы, только прямые и в 5–10 раз шире, нежели тогда было принято в Западной Европе и России, направлять их на высотные доминанты, объединяя в геометрически четкие кварталы.
Это один из самых известных первых планов Петербурга – чертёж нюренбергского картографа Иоганна Хоманна, созданный в 1716–18 годах. Вид Городского (Петроградского) острова является иллюстрацией того, о чём я говорил в самом начале – в западной части острова изображена существовавшая в то время застройка, а восточная часть это схематический «проект освоения».
Не уверен также, что все квадратики с подписью «Бояренгоф» на Стрелке и нынешней Петровской набережной были так уж освоены боярами – возможно, что это только нарезка участков для будущего «элитного жилья». А вот Александр Данилыч к тому времени уже успел размахнуть своё имение от одного рукава Невы до другого. 
Васильевский остров дан в проектном варианте. Его планировка соответствует проекту Трезини, утверждённому Петром I. Очень эффектно смотрится береговая фортификационная система по контуру. В северной части острова намечалось создать две большие площади и «Сад для прогулок всех людей».
На Берёзовом (Аптекарском) острове видны Аптекарский огород и немецкое кладбище. На Петровском острове обозначена усадьба сестры царя – Натальи Алексеевны, а в районе пересечения нынешних пр. Чернышевского и набережной Робеспьера есть домик, помеченный как Cron Prin Palast, который, видимо, принадлежал царевичу Алексею, очень скоро ему уже не понадобившийся. 
Просьба также обратить внимание на надпись, которой помечена Выборгская сторона. «Финляндиш», однако! В качестве лирического отступления, отмечу, что меня в последнее время стали слегка бесить люди, которые переезжая реку Сестру, скраивают многозначительную физиономию и изрекают окружающим: «Вот и Финляндия!» Чего здесь больше – показушного «знания» истории или либерастического самоуничижения – я не знаю. Исходя из представленной картинки, предлагаю всем желающим произносить эту сакраментальную фразу на перегоне Чернышевская–Площадь Ленина.
Адмиралтейство в те времена было основательной крепостью, на плане можно увидеть его пять бастионов. Направление Невского и Вознесенского проспектов ещё не устоялось, и они идут под странным углом и изгибом. Причём начинаются не от центра постройки (башни тогда ещё не было), а от куртины между бастионами. Видимо, от ворот.
Впечатляют густые леса между Мойкой и Фонтанкой и юге Литейной части.
План Георга Буша (на путать с обоими Джорджами!) создавался перед заграничной поездкой Петра в политических целях – для рекламирования достижений России в строительстве новой столицы. В 1703-18 годах город размещался в восточной части Городского острова, остальные территории официально числились предместьями. Уникально было то, что одновременно создавался и город и зона пригородов, такая «петербургская агломерация». Кроме того, ни одна столица Европы не имела такой регулярности построений.
Раз это «пропагандистский плакат», то на этой карте меньше уделено внимание реальности, а сделан больший упор на планируемые проекты. Например, какая строгая сетка улиц Литейной части – ее даже не могут сбить изгибы невского берега в районе нынешней Синопской набережной! Руины Ниеншанца, видимо из политических соображений, не показаны (дело уже прошлое!), хотя на плане Хоманна они есть.
Васильевский практически полностью повторяет предыдущий план. Единственно на что хотелось бы обратить внимание: многие считают, что каналы планировалось прорыть по всем линиям. Однако это не так. На обоих планах хорошо видно, что они предполагались через две улицы на третьей. Также показаны проекты двух перекрещивающихся каналов в восточной части Петроградки параллельных рукавам Невы.
Ещё на этом плане можно лучше понять, где были реальные постройки, а где только проведено межевание. На многочисленных клеточках Литейной части и Городского острова домики изображены от силы только на пятой части всех участков.
Или вот «Невская першпектива»: она начинается уже от центра Адмиралтейства и идёт строгой прямой линией до Лавры. Есть городская легенда, что излом Невского в районе Лиговки связан с тем, что его прокладывали с двух сторон и бригады «неправильно встретились». Я же думаю, что наши предки были не такие дураки, и излом этот сделан намеренно. И вот почему. Гороховая отходит от корпуса Адмиралтейства под прямым углом. Вознесенский проспект ориентирован по оси север-юг. Поэтому симметричный ему Невский просто обязан был иметь именно тот угол, который есть у него сейчас.
Более того, от Александро-Невской Лавры тоже предполагалось отложить три расходящихся луча и если бы в казне хватило денег, то это был бы просто шикарнейший ансамбль. Ну просто Петергоф для монахов!
Вообще, лучевая планировка была очень популярна среди первоначальных идей построения города. Георг Маттарнови даже предлагал вариант из 11 (!) лучей, сходящихся к башне Адмиралтейства. В этом была и определённая логика, а не только архитектурный приём: ведь верфь была «градообразующим предприятием» города и кратчайшие пути к ней были практически важны.
Приглашенный Петром I в 1717 году из Франции архитектор Жан-Батист Леблон нашёл проект Трезини слишком примитивным и разработал свой проект генерального плана Петербурга — в виде огромного овала из бастионов, наложенного на очертания Невской дельты.
Нереальный, фантастический, потрясающе красивый план Леблона, похожий то ли на узорчатый ковёр, то ли на тибетскую мандалу. Первая попытка создать единый ансамбль не в отдельном районе, а охватить целый город! Детально проработанный и учитывающий разделение всех осваиваемых территорий по типам формирования среды: административный центр, жилые районы, предместья, парковые зоны.
Поражает своей пространственной композицией, геометрической правильностью и особым отношением к природе, так свойственным эпохе Просвещения. Я имею в виду абсолютную веру в силу человеческого разума и способность сделать из природы «не храм, а мастерскую». Французские регулярные сады с их по линейке проложенными дорожками и кустами, постриженными в форме шаров и кубов – примеры того же порядка. Нет, ведь какое презрение к топографии местности – река словно совершенно не влияет на авторский замысел, а сам план напоминает печать на документе, которая ставится совершенно невзирая на то, как расположены под ней строчки текста!
В соответствии с идеей Петра I Васильевский остров проектировался как новый идеальный район того «парадиза», который царь задумал создать на берегах Невы. Восточная его оконечность должна была стать новым общественным центром города. В середине острова – площадь с садом и царским дворцом. Рядом – здание Сената и Коллегий. В конце диагоналей квадрата – соборы. Западнее – ещё одна площадь для парадов с монументом Петру I, башней-маяком и триумфальной колонной, над созданием которой до 1740-х годов работал Нартов.
Чёрным прямоугольником между центральной площадью и Стрелкой обозначено на плане здание Академии Наук и Академии Художеств. Собственно, они и сейчас находятся неподалёку.
На Городском острове посреди огромной квадратной площади предполагался ещё один памятник Петру – на этот раз конный. Ныне эту скульптуру можно увидеть перед Инженерным замком.
Обрамляет этот гигантский овал внешний обводной канал с мощной системой укреплений с земляными и кирпичными бастионами, башнями и казармами. Впервые в Европе предлагалось создать многослойную регулярную фортификационную структуру такого масштаба.
И ещё момент. В нижнем правом углу имеется автограф архитектора, где он просит у Петра извинения за возможные ошибки и недочеты, так как «чертёж был сделан с поспешанием в 4 дни». Четыре дня! И это вручную – безо всяких цифровых технологий!
Время очередной революции в освоении городского пространства настало в 1730–36 гг., после того, как Петербург вновь обрел столичную функцию, ненадолго уступив ее Москве.
По инициативе Миниха на Адмиралтейском острове, рядом с верфью, было подыскано место для императорского дворца Анны Иоанновны. Естественно, что рядом началось стремительное формирование нового центра города, обозначив зарождение будущей Дворцовой площади. Троицкая площадь, которая благополучно справлялась с такой ролью в начале столетия, «умерла» окончательно, а сменившая ее в 1720-е годы стрелка Васильевского острова постепенно теряла свои представительские функции.
Кстати, интересно, что до XIX века не существовало строго стандарта на помещение Севера в верхней части карты. Было и так, и так. Смотрится непривычно.
«План Выборгской части с проектом полковых казарм, гошпитальных строений и урегулирования кварталов баталиона Синявина (Канцелярии от строений) или прежних солдатских слобод», подписанный архитектором Еропкиным.
Планировка Выборгской части, территория которой ко времени работ комиссии была освоена лишь по берегу, представляет систему пяти радиально расходящихся от полукруглой площади улиц. Площадь эта предполагалась за садом Морского госпиталя, обращенного фасадом на Неву. Три луча из пяти были ориентированы на купол церковного корпуса госпиталя, расположенный в центре главного здания.
План Махаева, созданный при Елизавете Петровне в середине XVIII века.
На картуше в левом нижнем углу помещён проект памятника императрице. Неясно где его предполагалось установить, но на заднем плане видно здание 12 коллегий с конным памятником Петру. Да, это всё тот же «бродячий» монумент, в результате оказавшийся перед Инженерным замком.
План не отличается оригинальными идеями – в основном показана существующая застройка и проекты прокладки новых улиц. Но рассмотреть поближе детали тоже интересно.
Единственное можно отметить, что на этой карте, как впрочем и на предыдущей и на последующей, Кронверк показан в никогда не осуществленном проектном варианте, утвержденном Анной Иоанновной в 1732 году.
В соответствии с указом, на расстоянии 130 сажен от стен крепостей было запрещено размещение любых частных и общественных строений. Вокруг неё предусматривалась эспланада – полуциркульная зона, свободная от любых строений, по границе которой тоже намечено было устроить канал. 
Ни этот канал, ни защитные бастионы так и не были возведены, так как крепость всё больше теряла военное значение. Однако указ императрицы – это святое. Раз он официально не был отменён, то картографы так и продолжали изображать Кронверк в «виртуальном» виде вплоть до начала XIX века.
На плане Х. Рота 1776 года мы видим поистине революционные предложения. Часть из них была реализована. Центр столичного города окончательно обосновался на Адмиралтейской стороне. Предусмотрены прокладка каналов по границам города: упорядочение пограничной реки Фонтанки, создание каналов на Васильевском острове (вдоль 12-13-й линий) и Санктпетербургском острове (южнее Карповки).
Также намечены каналы вдоль границ предместий: будущий Обводной канал южнее реки Фонтанки, продолжение Лиговского канала, каналы по 16-й линии и будущей Косой линии на Васильевском острове, каналы вокруг слобод — Галерного селения, Песков, Ямской слободы.
На Стрелке Васильевского острова предусматривалось создание полуциркульной общественной площади с павильоном Готторпского глобуса в самом центре.
По обоим берегам реки Фонтанки намечены въездные площади, самая грандиозная — на самой западной оконечности, в устье Фонтанки. Через несколько лет именно в этой зоне будет предложено создать искусственный треугольный остров, переместить сюда морской порт с северной оконечности Стрелки Васильевского, организовать здесь главный въезд в столицу. Огромная полукруглая площадь с радиально расходящимися улицами идеально подходила для этой градостроительной роли.
Одновременно предложено завершить Екатерининский канал и проложить еще два канала, сходящихся под острым углом. В поясе предместий от слободы Преображенского полка до слободы Измайловского полка предусмотрено создание системы дуговых улиц с крупными общественными и торговыми площадями: в зоне Собора Спаса-Преображения, Церкви Симеона и Анны, Владимирской церкви, Церкви Семеновского полка, Троицкого собора.
По проекту намечена практически полная реконструкция Петербургской стороны. Эта территория за исключением района Петропавловской крепости и Кронверка рассматривалась как предместье. В связи с этим, а также по стратегическим и противопожарным соображениям был запроектирован дугообразный канал с целью отделения гласиса перед крепостью от предместья. Он проходил бы по трассе нынешнего Кронверкского проспекта.
Предложено было создать новую веерную систему улиц, преимущественно ориентированную на колокольню Петропавловского собора. В центре этой композиции проектировалась обширная площадь для Мытного двора и Сытного рынка. Улицы должны были доходить не только до границы города, по которой собирались прорыть канал, но и продолжаться в дачные предместья до самых их границ по реке Карповке.
Сквозь проектную планировку на чертеже «просвечивает» реально существовавшая и показанная пунктиром застройка.
Таврического сада пока нет. Но видно, что его территория находится за чертой города. Надо сказать, что в те времена каноны проектирования городской и загородной усадеб чётко различались. И Таврический дворец создавался именно как загородный.
Ещё странно, что при повсеместном правиле, чтобы перспектива улицы была направлена на доминанту – купол или колокольню – Смольный собор является исключением. Почему его центр было не ориентировать на створ Шпалерной улицы? Было бы лучше...
Свежие комментарии