Легендарному лётчику-испытателю, Герою России Рубену Есаяну исполнилось 70 лет
Двадцать восьмого марта 2014 года впервые за всю историю своего существования самолёт Ту-154 приземлился на Смышляевском аэродроме Самары. Лайнер завершал свой авиационный век в качестве учебного пособия для студентов Cамарского аэрокосмического университета. Такой подарок сделала вузу авиакомпания «Ют эйр». Не сразу организаторы этого перелёта решились отправлять крылатый презент на старый аэродром, где и базируется учебный центр. Задача предстояла сложная, и для её решения нужна была сверхнадёжная команда пилотов. Выбрали экипаж, который уже зарекомендовал себя три года назад блестящей операцией перегона с заброшенного таёжного аэродрома Ижма в Ухту такого же Ту-154, аварийно туда приземлившимся. За командирский штурвал сел, как и тогда в тайге, Рубен Есаян, единственный российский пилот, в 67 лет имевший допуск к выполнению уникальных и опасных перелётов.
Как рассказал по завершению полёта член экипажа бортинженер-испытатель Юрий Тюгалев, в Смышляевке взлётно-посадочная полоса не вписывается в обычные аэродромные стандарты. Это скорее, просто площадка, её длина всего 1200 метров, в то время как для Ту-154 требовалась чуть ли не вдвое больше. К тому же, асфальтобетонное покрытие полосы пребывало не в самом лучшем состоянии. Экипаж перед полётом отдавал себе отчёт в том, что эта операция технически сложнее, чем взлёт с короткой полосы аэропорта Ижма. Сложность заключалась и в том, что у экипажа при возникновении форс-мажорных обстоятельств был лишь единственный вариант ухода на второй круг, а вот возврат в аэродром вылета был исключён: топливо на этот случай не предусматривалось. Учитывая укороченную полосу для торможения, лайнер максимально ограничили в весе. Действительность, вернее, высокое мастерство экипажа превзошли ожидания всех, кто с тревогой наблюдал за посадкой лайнера. После благополучного приземления специалисты даже стали говорить о мировом рекорде, ведь «тушка» пробежала по полосе всего 700 метров. Очевидцы шутили, что «заказчик чуть инфаркт не получил, глядя как «Рубен садится», почти не сомневаясь в выкате за полосу, даже тягачи приготовили на этот случай.
Посадка ТУ-154м 85069, Р. Т. Есаяном на площадку в Смышляевке
Вспоминая этот свой очередной необычный полёт, заслуженный лётчик-испытатель, Герой России, кавалер орденов Мужества и Дружбы народов, начальник Лётно-испытательного центра (ЛИЦ)
ГосНИИ ГА Рубен Есаян утверждает, что все детали перелёта экипажем тщательно были просчитаны:
– Мы ведь лётчики-испытатели, а не камикадзе. Рвать на себе рубаху, идти без оглядки на риск, гадая, получится или не получится – это не про нас. Так было и там. Касание произвели на 50-м метре от начала полосы, пробег после касания составил именно те самые 700 метров, как и задумали. Самолёт цел, экипаж жив.
Курсант аэроклуба Рубен Есаян
Наставление деда
…Полёты для Рубена были детской мечтой. Так случилось, что родительской семьёй для него стала семья деда-фронтовика Николая Петровича Есаяна. Полковник медицинской службы, обвешанный боевыми наградами, возвращался из покорённого Берлина в родной Ереван, когда на одном из полустанков судьба свела его с молодым земляком. Тот поделился с ним своей печальной историей: контузия, плен, принудительный труд на немецкой ферме. Как строить свою дальнейшую судьбу не представлял – клеймо вернувшегося из плена тогда на родине ничего хорошего не обещало. Дед пожалел земляка, взял его с собой в поезд, а в столице Армении устроил санитаром в госпиталь. Поступив в мединститут, молодой человек женился, и в его семье появился сын Рубен....
…Как он пришёл в авиацию? Сосед по дому, гражданский пилот Ил-14, однажды взял мальчика с собой на рейс в Москву. Этот первый в жизни полёт и решил его судьбу, поскольку командир ещё и «порулить» разрешил на эшелоне. Именно с тех пор о другой профессии и речи не было. В 15 лет записался в аэроклуб, правда, целый год, как вспоминает, протирал тряпочкой крылья у планеров, летать можно было только с 16. Инструкторы – лётчики-фронтовики, суровые асы, не давали курсантам поблажек. Хвалили скупо, чтобы не зазнавались. Первый полёт курсанты отмечали пачкой «Казбека»: сами не дымили, конечно, угощали наставников. Таким был ритуал. После аэроклуба – Сасовское лётное училище, и уже в 25 лет Рубен ввёлся командиром на Як-40, затем стал пилотом-инструктором, инспектором Армянского управлении гражданской авиации (ГА), переучился на Ту-134, следом – на Ту-154. Совершенствовал профессиональное образование заочно в Ленинградской академии гражданской авиации. Головокружительный карьерный рост был, что называется, налицо.
Однажды в Анголе
В начале 1980-х Есаяну довелось работать на Як-40 в Африке в качестве личного пилота министра обороны Анголы. Там в то время шла гражданская война, и ему постоянно приходилось летать в зону боевых действий. Партизаны УНИТА, вооружённые отряды которых воевали против правительства, поддерживаемого СССР и Кубой, стали охотиться за самолётом Есаяна, зная, что на нём летали высокопоставленные военные чиновники из СССР, Кубы и Анголы. В тот день в район города Лубанга прилетела ангольская делегация, а оттуда надо было забрать кубинскую военную инспекцию, состоявшую из 15 человек. Сразу после взлёта, на высоте 50 метров снаряд, выпущенный прямо из джунглей, угодил в правый двигатель, и тот воспламенился. Есаян не потерял присутствия духа, включив все системы пожаротушения, развернул машину и посадил самолёт. Ни одна инструкция, вспоминает он, не предусматривает «разворот вокруг хвоста» и посадку с полными баками и пожаром на борту. Запомнилось ему, что кубинцы, наблюдавшие это с земли, даже не надеялись на благополучный исход, видя, как воспламенился двигатель. Кстати, за этим подвигом пилота последовал следующий.
Через неделю он перегнал подбитый Як-40 на двух уцелевших двигателях на аэродром Луанды, что, понятно, тоже не вписывалось в инструкции. Но бросать раненый самолёт было не в его правилах. Взял книжки по аэродинамике, рассчитал предстоящий полёт, и, убедившись, что возможность, пусть и минимальная, все же есть, смог убедить в этом и руководство «Авиаэкспорта», курирующего работу в Анголе советских лётчиков. Правда, пришлось из салона убрать кресла, чтобы максимально снизить взлётный вес. По всей длине взлётно-посадочной полосы через каждые 300 метров расставили солдат, которые играли роль маячков. На взлёте сверяли скорость разбега и количество метров до конца полосы с помощью живых ориентиров. Все 800 километров пути «Як» сопровождался транспортником Ан-26, экипаж которого почти не сомневался, что вот-вот тот спикирует в джунгли.
В 1984 году Рубен вернулся из Африки в Армению и стал работать начальником лётного отдела управления гражданской авиации, а весной следующего года его вызвали в Москву для награждения первым орденом – Дружбы народов. Тот случай удивительного спасения самолёта с военной делегацией стал для Есаяна своеобразным трамплином для перевода в столицу, о чем, конечно, мечтал и мечтает каждый пилот на периферии. Протекцию тогда составил хорошо знавший Рубена по работе в Анголе генерал авиации Константин Курочкин, занимавший там должность главного военного советника. Началась служба, о которой молодой пилот мог только мечтать – из 47 лет своего лётного стажа он провёл 30 – в качестве лётчика-испытателя. Эти три десятилетия, как он сам считает, были самыми интересными по масштабу и сложности профессиональных задач. «Никогда не было цели «заработать много денег», целью было как можно лучше сделать свою работу. Всегда стремился к нестандартным задачам и обстоятельствам. Интереснее, например, было облётывать самолёт после замены двигателей, чем выполнять обычный штатный полёт.
Кстати, подобное произошло и в 2011 году в Ижме, когда его экипаж перегонял в Ухту с таёжного аэродрома Ту-154 с двумя заменёнными двигателями и шасси, установленными взамен обломавшихся при посадке.
Легендарный взлёт Ту-154 из Ижмы
Среди разных испытанных Есаяном машин – отечественных «туполей» и «илов», импортных боингов и эйрбасов. Амфибия Бе-200, по его признанию, приглянулась ему особенно. Этот самолёт, считает он, незаменим при тушении пожаров, а искусство пилотирования проявляется в том, чтобы на скорости 190 км в час успеть выпустить «заборники» воды, набрать её и взлететь, а потом обрушить на очаг пожара и вновь быстро вернуться за новой порцией. Кстати, эту машину в 2002 году он, вылетев из Таганрога в Армению, мастерски посадил на водную поверхность озера Севан. То был новый мировой рекорд, так как до этого ни одна амфибия не приводнялась на высоте 1930 метров над уровнем моря. А взлетая, за 24 секунды взял на борт 12 тонн воды.
80 полётов в Антарктиду
Особая статья в его многолетней лётной биографии – полёты на летающем грузовике Ил-76 ТД в Антарктиду. Туда он начал летать после 10-летнего перерыва полётов нашей гражданской авиации на Южный полюс – в 2001 году. Известный полярный лётчик, заслуженный пилот СССР, бывший начальник управления лётной службы МГА Жорж Шишкин, назвал эти полёты Есаяна подвигом. Ведь каждый из них – а всего их было 80 – связан с риском: связь только с диспетчером, сообщающим погоду на аэродроме прилёта, при отсутствии наземного навигационного оборудования, приводов, локаторов, разметки, световой сигнализации, то есть всего того, что обеспечивает безопасность полётов. Почти все четыре часа полёта из Кейптауна на Новолазаревскую экипаж проводит в тревожном ожидании изменения погоды, поэтому ориентируется только на метеопрогноз с большим запасом достоверности. Точка возврата предусмотрена где-то на середине пути, иначе запаса топлива может и не хватить. Завозили на Новолазаревскую продукты, топливо, почту, медикаменты.
В 2007 году экипаж Есаяна выполнил уникальную операцию по десантированию на полярную станцию «Восток» с самолёта Ил-76ТД – 28 платформ со столь необходимым полярникам дизельным топливом. Рубен Татевосович вспоминает, что к десантированию готовились долго, ведь риск сбросить бочки вблизи расположения станции всё равно, что её разбомбить. Поэтому сначала провели тренировки на испытательном полигоне в Киржаче Владимирской области. И всё-таки одна из платформ из-за запутавшихся строп парашютов со страшной скоростью устремилась вниз на станцию «Восток». Повезло, что бочки не взорвались, и полярники их потом раскопали. В качестве инструктора Есаян обучал сложным полётам в Антарктиду лётчиков, но, как показала практика, лишь половина из них сумела выдержать столь сложный экзамен.
Все, кто лично знаком с Рубеном Татевосовичем, непременно отмечают его активное неравнодушие к происходящему в гражданской авиации. Взять хотя бы ту же Антарктиду, где уже давно нет своей отечественной авиации. В 2008 году правительственная делегация во главе с министром транспорта Игорем Левитиным и первым вице-премьером Сергеем Ивановым, прилетев на полюс холода, провела совещание. Обсуждали доклад, подготовленный пилотами и полярниками о том, как сохранить достойное присутствие России на этом континенте. Речь шла о создании лётного Центра Арктики и Антарктики, флот которого составили бы два Ил-76 и три Ил-114, оборудованные лыжами. Решение высоких гостей к радости авторов проекта было положительным. Но прошло с тех пор уже восемь лет, а оно всё тонет в бесконечных согласованиях, и, похоже, так и не всплывёт – денег для финансирования проекта нет.
Вместе с другими известными в стране пилотами – героями Советского Союза и России, он активно выступает против засилья в нашей гражданской авиации иностранной техники, поскольку кто, как не они, лётчики-испытатели, могут дать ей истинную оценку. Особая боль Есаяна – кризис региональной авиации. В частности, обратил внимание на то, что столь популярные у наших авиакомпаний региональные машины франко-итальянского концерна ATR ничуть не лучше сертифицированных в конце 90-х годов прошлого столетия Ил-114. «Западные машины, которые мы усердно покупаем, – отмечает он, – рассчитаны на ровненькие европейские аэродромы. Зато наш Ил-114 неприхотлив, он создавался под северные раздолбанные полосы, грунтовые и даже арктические. Непонятно, почему у узбеков они летают, а у нас нет». Причину того, что стоимость полёта для жителей отдалённых районов страны стала для них неподъёмной, он обосновывает так: «Мы ведь сегодня гоним за рубеж сырую нефть, а покупаем там бензин, керосин и прочее. У нас от Советского Союза осталось 26 нефтеперегонных заводов, а за последнюю четверть века в России создан всего один такой. Кстати, в США их 160. А цена топлива составляет примерно сорок процентов стоимости авиабилета. Откуда же у людей возьмутся деньги на перелёты?»
Рубен Есаян – единственный российский пилот, который в 67 лет имел допуск к выполнению уникальных и опасных перелётов
Самолёты – как люди
Не остаётся в стороне Есаян и от проблем подготовки пилотов. Здесь у него своя чёткая линия:
– У каждой машины, как и у человека, есть свои особенности. Надо просто их скрупулёзно изучать. Да – новая высокоавтоматизированная техника превращает пилота в оператора. Но сводить во время полёта всё к знанию очерёдности включения соответствующих кнопок неправильно. Неверно полагаться на то, что остальное за тебя сделает техника. Привыкание к новой системе управления должно быть постепенным, и тогда никакие привходящие извне ли, внутри обстоятельства не поставят экипаж в тупик. Уже по тому, как пилот подходит к самолёту, как он одет, гладко ли выбрит, сосредоточен или рассеян, я могу определить, как пройдёт полёт. Очень важна способность к анализу, хорошая память, смелость, талант, творческое начало. Нельзя механически выполнять операции. Надо постоянно анализировать каждый свой полёт. Надо быть готовым к нештатным ситуациям, иметь безупречную выучку. Лётчик должен уметь думать.
Рубен Татевосович – родоначальник семейной авиационной династии. Эстафету подхватил старший сын, командир Boeing-737 в «Аэрофлоте». Характерно, что, приветствуя пассажиров, каждый раз представляется Рубеном Есаяном – младшим. Авиатор и другой сын Николай, носящий имя прадеда.
Свой юбилей Есаян встретил в огромном кругу друзей, уважающих его за высокий профессионализм, высочайшую преданность родному делу, оптимизм, помогающий ему в работе, редком обаянии. «Для меня он всегда командир – так его и называю уже много лет. Рубен никогда «не ложится» ни под одного начальника любого калибра. Ни о каких пряниках, которые помогли бы изменить его выверенную годами принципиальную позицию, даже говорить при нём нельзя! И ещё – трепетное отношение к обещаниям – давать пустопорожние и не выполнять их – не в его характере», – говорит его многолетний друг, председатель президиума Авиационного регистра Межгосударственного авиационного комитета, испытавший более ста типов самолётов и вертолётов отечественного и зарубежного производства, Анатолий Круглов.
Конечно, перестав летать, Есаян скучает по небу. Последний свой полёт он выполнил два года назад, как раз когда сажал Ту-154 в Смышляевке.
– Хотелось поставить жирную точку в лётной карьере, – признается он.
Думается, она получилась – жирная, и звонкая, поставившая на уши не только многие СМИ, но и его коллег по профессии. Пусть ещё кто-нибудь попробует повторить такую завидную и славную лётную биографию!
Фото из архива автора
Свежие комментарии