СВЯЗИ АРМИИ С НАРОДОМ
В середине февраля наш выпускной курс выехал на вторую стажировку в войска ПВО. Набираться опыта меня направили в один из зенитных ракетных дивизионов, развернутый под городом Горьким. Армейские будни в маленьком гарнизоне захватили меня. Я проводил политзанятия и политинформации, читал лекции о международном положении для офицеров и членов их семей.
Накануне Дня Советской армии меня вызвал начальник штаба дивизиона: «Есть тут одно мероприятие. По вашей… политической части. Рядом со станцией Каликино находится завод, на котором делают шпалы для железной дороги. В заводском поселке есть детский сад. Вам надо будет отправиться туда, чтобы провести… детский утренник. Да-да, утренник. И заодно подарки от нашего женсовета детям отнести. Вопросы есть?» «Что?! – переспросил я, – с малышней возиться?! Хорошенькое задание для четверокурсника, без пяти минут офицера-политработника!»
А начальник штаба продолжал. «Пойми, – перейдя на «ты», сказал он, – детский сад нужен нашему дивизиону как воздух! Офицеры и прапорщики с утра до вечера на службе, жены работают в поселке. Домики наши без удобств. А в детском саду и занимаются с ребятишками, и присматривают за ними. А мы там и не бываем. Нехорошо это».
Тут он привел последний аргумент: «Да тебе это только на пользу пойдет. И накормят вкусно, и с молодыми воспитательницами время проведешь. Это куда лучше, чем в дивизионе в казарме торчать».
На другой день, захватив вещмешок с игрушками, я направился выполнять задание. Зима в тот год выдалась снежная. Я шел через большое поле по колее, проторенной дивизионным бульдозером. Выйдя на шоссе, остановил попутную машину, которая и доставила меня до поселка.
Я быстро нашел детский сад и представился заведующей. И тут предсказания начальника штаба начали сбываться. Первым делом меня усадили за стол и принялись кормить манной кашей на молоке. Причем глянуть, как ест «товарищ курсант», сбежался почти весь женский персонал детского сада.
После обеда меня повели к детям. Я разволновался, но воспитательница разрядила обстановку, предложив мне представиться. Пытаясь сократить разницу в возрасте, я сказал: «Меня зовут Саша». Ребятня дружно засмеялась. А дальше пошла импровизация, я честно отработал представление.
Тут и мужской праздник подошел. Направляют меня снова в уже знакомый поселок шпалозавода на праздничные торжества. Только теперь для взрослых. А для усиления дают мне в придачу двух солдат – отличников боевой и политической подготовки. К местному Дому культуры нас даже доставили на командирском уазике.
Наше появление в президиуме торжественного собрания было встречено не только бурными аплодисментами, но и радостными детскими криками с первых рядов моих знакомых ребятишек из детского сада: «Саша, Саша!»
«О! – сказал, улыбаясь, директор шпалозавода, – а ты, оказывается, у нас уже известная личность! »
Потом мне пришлось произнести короткую, но зажигательную речь об армии, поздравить ветеранов войны и передать привет рабочим завода от боевого коллектива дивизиона.
После собрания агитбригада Горьковского педагогического училища дала концерт художественной самодеятельности. После него можно было смело возвращаться в часть: свою задачу мы выполнили.
Но тут нас обступили местные девчонки. Глаза моих отличников сразу загорелись. Оказалось, они хорошо знают всех местных красавиц. А те, в свою очередь, бывают частыми «неофициальными гостями» в нашем дивизионе. Бойцам хотелось побыть еще на воле.
И тут одна из девчонок говорит: «Вот вы и ребятишек, и рабочих наших с праздником поздравили. А как же насчет стариков-ветеранов, которые не смогли сами прийти? И у них тоже праздник. Всю жизнь здесь трудились, мазутом дышали. Глянут на солдатиков – молодость свою вспомнят».
Хотя время уже поджимало, обойти вниманием ветеранов мы не могли. Пошли по поселку, заходя в избы.
Нас встречали приветливо. И везде настойчиво норовили угостить мутным самогоном собственного производства. Я вежливо отказывался и понял, что надо скорее возвращаться в часть.
Местные девчонки увязались нас провожать. Я поначалу был против, но они заявили, что от нас пойдут в другую деревню, где и заночуют у родственников. К тому же идти большой компанией по снежному полю было куда веселее. А уж когда мы затянули песню…
Ответственным по дивизиону на праздник был все тот же начальник штаба, благословивший меня на шефскую работу. Услышав в морозной ночи наш песенный ансамбль (а горланили мы с девчатами от всей души), он поначалу хотел отругать меня за опоздание бойцов на вечернюю поверку. Но мои отличники доложили офицеру о том, что стажер был на высоте: не посрамил чести воинов ПВО и добросовестно укрепил связь армии и народа.
НА ПЕРЕДОВОЙ
Всегда буду помнить свой первый офицерский Новый год. Служил я тогда замполитом стартовой батареи в зенитном ракетном полку особого назначения. Собственно говоря, службы было всего-то четыре месяца.
За рабочими буднями праздник подкрался незаметно. Вспомнил я о нем только тогда, когда пошли разговоры о том, кто где будет его отмечать. По существу, о том, что он существует, я вспомнил только за неделю до его прихода.
Тема праздников в войсках ПВО – особенная. Тут тебе и постоянная боевая готовность, и боевое дежурство, и усиление. Я уже не говорю про институт ответственных – офицеров, работающих с личным составом в казармах. Кстати, и мне поручили такую миссию в первый день нового года.
Свободными оставались только новогодние вечер и ночь. Как их провести, чтобы запомнились? Вариантов было два. Первый – культурный: вечер для офицеров и членов их семей в полковом клубе. На такое мероприятие обычно собирались все семейные. Кроме того, бал правило полковое начальство. Тут холостому лейтенанту негде разгуляться.
Второй вариант – некультурный: он предусматривал банальную холостяцкую пирушку в офицерском общежитии. Все бы ничего, но здесь править бал собирались офицеры, не раз становившиеся участниками хулиганских дебошей.
Наступило 31 декабря, а я так и не определился с праздником. Вечером по традиции командование полка выехало на позиции, чтобы поздравить расчеты дежурных смен. Я напросился в газик замполита полка, чтобы вместе с ним съездить на дивизион, где несли дежурство два дежурных взвода – по одному от каждой батареи.
Командиром нашего дежурного взвода был назначен молодой, но толковый лейтенант Сережа Усов. Его только месяц назад перевели служить к нам в батарею. Потому и предоставили новичку «почетное право» встретить Новый год в лесу. Причем цикл его дежурства, согласно приказу, составлял целую неделю. На дежурстве в радиотехническом центре наведения (вторая составляющая полка) находилось несколько офицеров – все-таки компания. В дежурном взводе офицер – один. В глазах Сереги сквозила понятная мне тоска. Мол, уедете сейчас в гарнизон праздновать, а тут...
Хотелось приободрить своего подчиненного. Вдруг в голову пришла мысль: а не составить ли ему здесь компанию? И я тут же заявил об этом замполиту полка. При этом существенно добавив: «Хочу встретить праздник с личным составом. На передовой».
Замполита полка подполковника Любинецкого мое добровольное решение удивило. Серегу же оно очень обрадовало. Все-таки вдвоем встречать праздник веселее.
Я, в свою очередь, был приятно поражен тем, что солдаты дежурного взвода (а их было шестнадцать) время даром не теряли и заранее подготовились к празднику. Помимо сладостей, купленных в магазине Военторга и присланных родителями, бойцы напекли к столу блинов, приготовили друг другу подарки, нарядно украсили домик дежурной смены. Молодые люди сами позаботились о себе.
Ровно в двенадцать ночи под звон кремлевских курантов мы подняли эмалированные кружки с лимонадом и, прослушав Гимн Советского Союза, символически чокнулись со всеми. Потом поздравили по телефону коллегу по ту сторону дороги – лейтенанта Костю Зимина, командира аналогичного взвода второй батареи. Лично поздравили патрульных, охранявших дежурные ракеты на пусковых установках. Потом были аттракционы и розыгрыши. Даже солдатская пляска под оказавшийся невесть откуда проигрыватель!
Но если гражданскому люду в эту ночь можно гулять до утра, дежурным расчетам надо быть всегда в готовности. Через пару часов взвод, за исключением патрульной службы, уже спал. А мы с Усовым продолжали смотреть по телевизору новогодний «Голубой огонек».
В два ночи к нам пришел с проверкой дежурный по огневой позиции дивизионный замполит майор Козлов. Выглядел он очень расстроенным. Рассказал нам о том, что получил телеграмму из Тулы о смерти матери. И о том, что командир полка принял решение заменить его на дежурстве и отправить на похороны. А поскольку я нахожусь на дивизионе, решили не отрывать от отдыха другого офицера, а подменить его мной. Ответственным по батарее назначили нашего зампотеха. Так что я оказался в нужное время в нужном месте.
Приняв дежурство, я поднялся из подземного командного пункта наверх. Кругом тишина. Медленно падает снег. А мы дежурим. Значит, так надо.
БОКАЛ ШАМПАНСКОГО
Снова новогодний праздник. И снова служба. На этот раз из-за нехватки офицеров (у нас упразднили зампотеха) я назначен ответственным по батарее с 31 декабря по 1 января включительно.
Я уже «тертый» лейтенант и, учитывая опыт прошлого, в данной ситуации примыкаю к холостякам, решившим отметить праздник в общежитии. Скинулись на угощение и пригласили знакомых девушек из соседнего поселка Орудьево.
По традиции солдатам в казармах разрешалась символическая встреча Нового года до половины первого ночи. Затем – вечерняя поверка. В час ночи – отбой.
И только после этого ответственный по подразделению офицер мог покинуть казарму и идти встречать праздник в кругу родных и близких. Но как же хочется под звук кремлевских курантов вместе со всей страной поднять бокал шампанского и загадать заветное желание! Эта мысль будоражила меня уже с вечера, по мере приближения стрелок часов к заветной цифре 12.
За десять минут до Нового года в казарму с поздравлениями пришел командир полка полковник Погорелов. Когда он ушел, сержанты рассадили солдат перед телевизором. Я затаил дыхание. И как только прозвучали торжественные фанфары, предварявшие поздравление советского народа, я вышел из казармы и пулей сиганул в сторону офицерского общежития. Дистанция – 500 метров.
Декабрь в ту пору выдался не очень морозный. На католическое Рождество снег на дорогах стаял, но в последних числах декабря превратился в добротный лед. Бежать по нему было довольно проблематично, но я несся, словно лось, подгоняемый эхом новогоднего поздравления Леонида Ильича Брежнева, доносившегося из открытых форточек офицерских квартир.
Когда генсек завершил поздравление, до «чудильника» оставалось еще метров пятнадцать. Я сделал последний рывок и… поскользнулся на льду огромной замерзшей лужи! Грохнулся и оставшийся путь проехал на заднице до самого крыльца общежития!
Врываюсь в коридор уже под бой курантов. Теперь – налево, к комнате отдыха! Боковым зрением замечаю стены, украшенные хвоей и серебристой мишурой. Уже слышу возбужденные голоса, стрельбу пробок от шампанского, звон условного хрусталя.
«Бокал!!!» – кричу я, врываясь в самую гущу веселья. Мне вручают граненый стакан с шампанским, который я залпом опустошаю, мысленно загадав желание. И бегом назад. Уже под эхо Гимна Советского Союза.
Успеваю вовремя. Ибо командир полка начинает вторично обходить подразделения. Уложив спать солдат, уже на законном основании покидаю казарму и размеренным шагом иду в общежитие, предусмотрительно обходя ту замерзшую лужу стороной.
Праздник у холостяков в самом разгаре. Меня встречают радостными возгласами, словно я вышел из вражеского окружения. Сажусь за праздничный стол и стараюсь наверстать упущенное. Поднимаем бокал и за тех, кто встречает праздник на боевом дежурстве. В отличие от нас им сейчас труднее. Особенно молодым лейтенантам, принявшим эстафету от нас.
Главное, желание я свое загадал. Сбудется ли оно?
Об авторе: Александр Сергеевич Лебедев – подполковник в отставке, проходил службу в частях Московского округа ПВО.
Свежие комментарии